Минут через двадцать Газман принес все, что требовалось. Тогда от босса последовало следующее распоряжение:

— Поедешь со мной. Куда я, туда и ты. И остановишься там, где я.

Через пару минут два «жигуля» покинули резиденцию сколковцев. Зямба в сопровождении боевика на зеленой «шестерке» (кавказец сознательно выбрал цвет удачи) ехал мочить Самбаза. Зямба решил валить наводчика лично. Он считал делом чести загладить свой прокол с Бимбером, а точнее, с питерским общаком.

Но как подступиться к Самбазу, кавказец придумать не мог. Конечно, они знали друг друга, и Зямба был вправе позвонить братану, напроситься в гости, вроде бы за получением нужной информации. Но после того как Самбаз заложил сколковцев, он сразу поймет, для чего кавказец собирается нанести ему визит.

Поэтому Зямба решил поступить просто: он будет дежурить у подъезда наводчика. Ведь должен же человек, к примеру, питаться, а для этого ходить в магазин? Так или иначе Самбаз не может торчать дома вечно. А Зямба его дождется. Он будет ждать столько, сколько надо.

Остановившись в километре от дома наводчика, он приказал подъехавшему боевику:

— Жди меня здесь. Когда вернусь, не знаю. Можешь раз в два часа звонить мне по сотовому.

Когда Зямба сделает дело, он приедет сюда, бросит засвеченную у дома Самбаза зеленую тачку, и они отвалят на «шестерке» Газмана.

Кавказец подъехал к дому наводчика. Был конец рабочего дня. Двор оказался практически пустынен. Лишь на детской площадке ковырялись двое карапузов под присмотром бабушек.

Зямба прибегнул к маскировке — парик, борода.

Он приготовился к долгому ожиданию и стал было распечатывать первую пачку сигарет, как увидел Самбаза, — тот выходил из подъезда своего дома.

Сколковец ещё раз оглядел полупустой двор и все же решил действовать по уже сложившемуся плану, а не пытаться завалить наводчика прямо на улице. Те же старухи вполне могли поднять немалый шухер.

Тут он вспомнил, что у питерского агента был гараж, а в нем — тачка. Если Самбаз собрался куда-то ехать, то можно достать его именно в гараже.

Но наводчик шел, похоже, все-таки в магазин, который находился невдалеке, тем более что в его руке была хозяйственная сумка. Во всяком случае, пока он двигался в сторону супермаркета. Когда Самбаз зашел туда, Зямба тут же подогнал «шестерку» прямо к подъезду наводчика и стал наблюдать за магазином.

Минут через пятнадцать Самбаз вышел. Кавказец сразу нырнул в дом и встал за подъездной дверью, искоса поглядывая в окошко.

Самбаз не спешил. Вот он подошел к детской площадке и о чем-то стал беседовать с бабками. Потом вытащил из сумки вроде бы по конфетке и угостил детишек.

На лестнице раздались чьи-то шаги. Кавказец прижался к лифту и замер в позе ожидания. Мимо него проскочила молоденькая девушка, не обратив на Зямбу никакого внимания, и направилась к подъездной двери. Здесь она столкнулась с входящим в дом Самбазом.

— О, Людочка, — послышался голос наводчика, — что же ты ко мне не заходишь, ведь я достал то, что ты просила.

— Ой, как хорошо, дядя Миша, — защебетала девица. — Я к вам обязательно зайду. Буквально через десять минут. — И она помчалась на улицу.

Зямба развернулся и не спеша двинулся навстречу наводчику. Тот скользнул по «старичку» небрежным взглядом, и вдруг глаза Самбаза испуганно расширились — он узнал кавказца.

Но было уже поздно. В руке Зямбы невесть каким образом, словно из воздуха, появилась обоюдоострая финка. Не говоря ни слова, он ткнул её наводчику под ребро экономным, не слишком динамичным кистевым движением и тут же выдернул перо назад.

Самбаз стал оседать. Когда голова наводчика оказалась на уровне груди Зямбы, тот схватил его за волосы, приподнял и на этот раз очень резко полоснул жертву по горлу. Полоснул так сильно, что голова едва не отлетела, и вытер финку о сорочку наводчика.

Азон и питерцы

В ночь на воскресенье Картуз и Мыловар вскрыли опечатанную дачу Бимбера, но ничего путного там не нашли. Днем решили отоспаться.

Ближе к вечеру Картуз разбудил в охотку храпевшего Мыловара.

— Пора за дело, братан.

— А чего ты предлагаешь? — протер тот глаза.

— Надо брать за жопу Азона.

— Думаешь, наши бабки у него?

— Они наверняка были в банке Бимбера. Думается, там и должны остаться. Менты наверняка здорово перетрясли банк и забрали какие-нибудь неоформленные башли. Но наш общак Бимбер должен был заделать по бумагам как надо.

— Ну чего, блин, звони тогда Азону.

Картуз набрал номер сотового телефона банкира.

— Юзефович слушает, — раздался в трубке сухой, отрывистый голос.

— Здорово, Азон. Тебе привет от Варгуза.

После продолжительного молчания Картуз услышал:

— С кем имею?

— Ни мое имя, ни имя моего друга, который сейчас рядом со мной, тебе ничего не скажут, но Варгуз просил нас с тобой кое-что перетереть. Думается, ты въехал, о чем пойдет базар.

— Не совсем, — покривил душой банкир, поскольку после разговора с генералом Крюковым ему было совершенно ясно, чего от него хотят посланцы Варгуза.

— Ну, тогда мы сейчас подъедем к тебе и быстро объясним, что к чему. Раз ты такой непонятливый, — грозно объявил Картуз.

Азон, уверенный, что его телефон прослушивается, поморщился.

— Я уважаю Варгуза и готов встретиться с его представителями, — ровным тоном ответил банкир. — Однако лучше нам пообщаться у меня на квартире, ведь я сейчас в офисе. Приходится работать и в выходные. У меня дома нашей беседе никто не помешает. А тут, знаете ли…

— Заметано, — прервал его Картуз. — Диктуй адрес.

Питерские братаны предполагали: после убийства Бимбера телефон нового президента банка прослушивается. Но Картуз считал, что не брякнул ничего лишнего. Их с Мыловаром личности хорошо ментам известны, в розыске они не находятся, а знакомство Азона и Варгуза вряд ли секрет для оперов.

Стрелку забили на восемь вечера.

Азон сразу же позвонил жене домой.

— Софочка! Сегодня ужин должен быть на высшем уровне. Надо, чтобы все было готово к восьми вечера.

— Будут евреи? — Соню интересовало, следует ли подавать к столу только чистую с иудейской точки зрения пищу.

— Гораздо хуже, — с мрачной улыбкой отозвался Азон.

— Что-то случилось? — Соня легко угадала, что у мужа очередные крупные неприятности, которые начались с убийства Бориса Бабурина, друга и шефа Леонида. Сначала допросы, а потом внезапный ночной обыск, во время которого она в кармане своего халата прятала пистолет мужа…

— Да нет, ничего особенного, — поспешил успокоить любимую жену Азон. — Я приеду к шести.

Юзефович, имевший ещё и израильское гражданство, давно мог перебраться на землю обетованную, но все оттягивал переезд, полагая, и вполне справедливо, что в России сейчас делать деньги значительно легче. Но теперь, понимая, в какую историю влип, горько сожалел, что решил на время задержаться в этой проклятой стране.

…На Кутузовский проспект, где проживал Азон, питерские подельники прибыли точно в оговоренное время. По мнению обоих братков, опасаться ничего не приходилось, поэтому их оружие осталось в гараже.

А вот Азон своеобразным способом подстраховался, передав жене, как и во время обыска, пистолет Макарова. Еще ранее он научил Софочку, как им пользоваться. Однако Азон тоже не ожидал от сегодняшней беседы ничего экстраординарного.

Пригласил он бандитов домой потому, что ранее спецы из охранной фирмы очистили его квартиру от всех видов прослушивания и наблюдения. Фирма считалась надежной, и Азон, лично знавший её директора, этой организации доверял.

Правда, теперь бандиты знают его адрес, но банкир не сомневался, что при необходимости они сами легко установили бы местопроживание интересующего их лица. Квартира-то его к тому же не какая-нибудь конспиративная, Юзефович жил по месту прописки.

Услышав звонок в дверь, Леонид взглянул на экран, куда передавалось изображение со скрытой видеокамеры, установленной на лестничной площадке все теми же инженерами-фирмачами.